Страшные истории из жизни

Среди простых обывателей лечебница Сент Джон быстро приобрела дурную славу. Для исследований здесь собирали одиноких людей.

Смех смехом, но после 3-х часов поисков, идея перестала казаться бредом, и я оставила-таки миску с молоком и кекс, который испекла мама, на ночь на шкафе. Конечно, я сделала это, пошутив.

Она всегда посмеивалась над Анной из-за ее увлечения мистикой: ведь учит же Партия, что в реальной жизни ни приведений, ни Бога, ни черта в помине нет, а Аннушка будто из каменного века.

Вот только я этого что-то не припомню, да и отпечаток (я присмотрелась получше) совершенно не похож на руку парня. Как будто сама смерть прикоснулась к тебе и оставила свою метку.

Сначала, всё было хорошо. А потом, как-то резко стемнело и впереди, как раза там, где находилось село, мы увидели чёрные тучи. И, как раз возле развалин старой бани наш мотоцикл заглох.

Поначалу было немного жутковато, но потом привыкла. Это же Тигр. При жизни он любил меня, так почему должен сделать что-то после смерти? Я никому не стала говорить об этом.

Так, в 1731 году по неизвестным никому обстоятельствам сгорела графиня Корнелия де Банди в итальянском городе Чезена. Останки нашли в её личной комнате.

Впереди, через несколько десятков километров, за рекой Исеть, лежал Шадринск. Радиоприёмника в машине не было, и мы вяло вели разговор о политической жизни, задержках по зарплате.

Когда я докрутила ковер до середины комнаты, увидела под ним обгоревшие доски пола, как будто здесь кто-то жег костер. Я очень удивилась, потрогала обугленное дерево.

Вот встречает бабушка Марту домой, а по дороге бабуле навстречу мужик местный идет. Имя его мама уж и не помнит, а только слава за ним ходила дурная – навроде черного колдуна был.

Все, кому я рассказываю эту историю, считают барабашку плодом моей фантазии. Но это единственное мистическое приключение в моей жизни.

Теперь девушке стало по-настоящему страшно. Это уже нельзя было списать на «приснилось» или шутку парня. Аня прекрасно помнила, что на кухне все было иначе.

– Правду. Что чувствую, то и говорю, недолго мне осталось, – спокойно, даже как-то отрешенно сказал он. – Но одна, без помощи, без поддержки моей не останешься: домового оставлю после себя.

А вчера был совсем уж странный случай. Я в общей гостиной набирала на компьютере текст, и на слове «трепет» у куклы затряслись украшения на голове. Я решила, что виной тому Полина.

Не знаю, сколько продолжалась эта чертовщина, но вряд ли больше часа. Вода прибывала медленно, и лужа образовалась небольшая, не грозящая порчей имуществу.

И тут меня вновь бросило в ледяной пот – взгляд! Он никуда не делся. Нет, в воздухе не парили светящиеся злые глаза, просто на уровне того места, где находилась бы голова, я чувствовал взгляд.

Вдруг Лена оборвала меня и закончила рассказ. Она полностью описала моего нового друга, сказала где работает, возраст и даже марку автомобиля.

Мы утратили чувство безопасности, и страх нарастал все сильнее с каждым днем. По ночам трещали и скрипели дверцы тумбочек. Нередко с утра ящики были выдвинуты. И эти звуки. Черт, эти звуки…

Наташа молча, со слезами на глазах, опустила руку с телефоном. Моя мама медленно высвободила трубку из рук сестры и поднесла к уху, послушала, передала папе, а папа – мне.

Было впечатление, что наступила оглушительная тишина. Когда плотники опомнились и поняли, что это не мираж, решили подойти к девушке поближе. Шли тихо, крадучись, не дыша.

Но вот в какой-то миг сцена исчезла. Осталось ярко-синее небо, осталось золотое солнце, но не было ни улицы, ни праздника – лишь поле золотистой пшеницы, и красные быки, и женщины.