Автор: Николай
Октябрь 2022 года. Я гордо стою на открытии очередной осенней смены в одном из детских лагерей под Оренбургом. Ну, для кого очередной, а для меня первой и до сих пор самой незабываемой смены.
Давно мечтал познакомиться с вожатским бытом и потому, как только появилась возможность, сразу же ей воспользовался. Меня поселили в один домик с Андреем, настоящим «ветераном лагеря». Он провел здесь не один десяток смен, вначале как вожатый, затем уже как организатор технической части лагерных мероприятий. Мы делили быт на двоих, а когда выдавалась свободная минутка, старожил рассказывал мне все, с чем приходилось сталкиваться за его продолжительную карьеру.
Жизнь вожатого не ограничивалась одной работой. Часто после того, как дети ложились спать, мы собирались в столовой и обсуждали прошедший день, предлагали идеи по улучшению детского досуга или просто болтали. Старожилы особенно любили попугать нас, их будущих преемников. В тот вечер речь зашла об истории лагеря.
Лагерь был основан в 2014 году на месте заброшенного санатория, куда отправляли людей пожилого возраста из психиатрических лечебниц. Здания были реставрированы, и на месте бывших развалин возникли 5 корпусов с комнатами для детей внутри.
Андрей начал было рассказывать очередную лагерную страшилку, в этот раз о корпусе номер пять (сказать честно, он действительно выбивался среди остальных – стоял дальше всех и выглядел намного старее и, вместе с тем, зловещее), но вошла старшая вожатая, прервав историю и разогнав наш дружный кружок.
Мы разошлись, а как только легли, я стал уговаривать Андрея продолжить рассказ. Он притворно отнекивался, ссылаясь на усталость, но потом все же сжалился, хотя было понятно, что ему и самому не терпелось поделиться своей байкой.
«На месте пятого корпуса раньше стоял дом начальника санатория, – медитативно протянул Андрей. У него была своя особая манера рассказывать подобные истории, она придавала им глубину. – Дом, как дом, если бы не одно таинственное происшествие…
У начальника была дочка. Девочку в школе страшно травили. Отец принял решение взять ее на недельку к себе. Свежий воздух санатория должен пойти ей на пользу, наверное, так думал он.
Шли дни, дочь и правда расцветала на глазах, кожа налилась румянцем, счастью отца не было предела.
Но в одну ночь ее нашли мертвой, юное тело было повешено за территорией санатория. Позже и сам отец наложил на себя руки. Говорят, и сейчас призрак девочки в белом платьице блуждает рядом с пятым корпусом, а душа её отца осталась жить на чердаке».
Я был страшный охотник до подобных историй и испугать меня было трудно, но то ли особый тон Андрея, то ли близость к месту событий – скажу честно, мне стало не по себе.
«Но это всего лишь слухи, не так ли? – это была любимая фраза Андрея, которую он произносил с еле заметной ухмылкой в конце таких историй. – Давай-ка лучше спать, завтра трудный день, – зевая, протянул он».
Смена пронеслась незаметно. Некоторые вожатые остались прибираться в лагере после смены, мы с Андреем были в их числе. Большая часть работы была позади, оставался последний, самый дальний корпус – пятый.
За дни, проведенные здесь, я уже и забыл о слухах, ходивших вокруг этого слегка покосившегося деревянного домика. Да, попадались еще истории, дети иногда подмечали что-то странное, но я относился к этому скептически, до момента пока сам не столкнулся с пятым корпусом…
Еле волоча ноги, мы добрались до места назначения. Ходили, проверяли ничего ли не забыли дети. Наконец, последняя комната – заходим. Это уже был своеобразный ритуал: проверяем койку за койкой, шкаф за шкафом. Пока Андрей возился с мусором за тумбой, я решил проверить окна.
Порыв осеннего ветра пронесся по комнате, сквозняк с громким шлепком захлопнул дверь. Не придавая значения, я продолжил работу. Вот и с последней комнатой было покончено. Довольные результатом мы направились к выходу.
Андрей дергает дверь раз, второй, третий – не поддается. Попробовал я, застряла намертво, а ведь дети жаловались на местные замки. Мы еще какое-то время пытались выломать дверь, но наши попытки были тщетны.
– Так, что теперь? – спросил я, уставившись с надеждой на своего наставника.
Андрей молчал. А ведь и правда, вариантов у нас было не так уж и много. Рации мы благополучно сдали, почти весь персонал уже уехал. Мы находились в самом дальнем углу лагеря, сеть здесь поймать было чрезвычайно трудно. Выбраться через окно невозможно – они открывались лишь на малую щель, дабы предотвратить побеги детей. Несмотря на это, Андрей все-таки смог найти решение.
– Слушай, по отъезду каждый расписывается в журнале на КПП. Вероятно нас хватятся завтра по утру, когда не найдут наших фамилий, – тут он глубоко вздохнул, – но переночевать, Коль, нам придется здесь…
Условия были не лучшие. Комнаты убраны полностью, не было даже матрасов, однако после стольких часов работы без перерыва, мы бы уснули даже на гвоздях. В окне показался закат, мы свернули куртки в импровизированные подушки и тут же уснули. Но спокойно проспать всю ночь, нам было не суждено.
Я проснулся от протяжного, довольно громкого воя.
– Собаки, – устало предположил Андрей.
Должно быть ему тоже не спалось. Я закрыл глаза и попытался продолжить спать, но было в этом «вое» что-то странное. Он исходил не с улицы, а будто откуда-то изнутри корпуса.
«Может быть, ветер», – подумал я и взглянул в окно.
На улице был полнейший штиль, даже ветви деревьев как будто застыли. А меж тем вой лишь усиливался…
Было уже около 12 часов ночи. Корпус словно ожил – ото всюду послышались шорохи, скрежеты, постукивания (мышей сразу можно было исключить, в лагере за этим следили). Гул медленно перерастал в нечто напоминающее плач или стоны.
Я подошел к окну, что-то пронеслось передо мной.
«Сова…» – стал я уверять себя, но воображение рисовало совсем другие образы.
Андрей тоже встал, он всегда был невозмутим, но сейчас выражение его лица выражало тревогу. Гул не угасал, на улице поднялся ветер, старый фонарь замерцал. Я стал вглядываться в глубину леса. Кажется, вот-вот выбежит оттуда какой-то мистический зверь и ворвется в нашу комнату…
Вдруг, на всю комнату раздался пронзительный звон. Мы вздрогнули. Андрей достал телефон из кармана. Таня! Старший вожатый. Не описать насколько сильно мы были рады этому звонку.
Через 10 минут мы уже стояли на улице. Таня все удивлялась как дверь могла так захлопнуться, что закрылся замок снаружи.
Что-то дернуло меня еще раз взглянуть на место нашего бывшего заточения. Белый кусок ткани мелодично извивался в окне. На тот момент я принял эту материю за штору, но уже сидя в машине, в голову вдруг пришла простая мысль – а ведь я своими руками снял все занавески… И что тогда было в окне?
Мне стало не по себе. Я поспешил покинуть территорию лагеря.
