Автор: Карен Роуз Ганн
Когда мне было около 4х лет, мы с семьёй жили в Мурманске, и у нас была дача. Дача представляла собой участок площадью 14 соток с уличным туалетом, тремя теплицами, картофельным полем и кучей грядок. При этом, большая часть территории, насколько я помню, оставалась незанятой, но там все равно хватало места для двух домов.
Как же так получилось, что семья из трёх человек имела на даче два жилых дома? Ну, вообще-то, нас не всегда было трое. Этот участок купили ещё мои бабушка с дедушкой и сразу начали строить дом.
В свои лучшие годы домик выглядел замечательно, он был небесно-голубого цвета с пологой крышей, покрытой черепицей. Время шло, у бабушки с дедушкой родились дети. Их дочь выросла, вышла замуж, родила меня, и пополнившемуся семейству стало очевидно, что приземистого дачного домика с гостиной и одним-единственным помещением, разгороженными ширмочкой, уже маловато.
Бабушка и дедушка приняли решение построить второй дом, а первый по факту окончания стройки снести. Но стройка затянулась. Дедушка ушел из семьи, дядя, он же мамин брат, колесил по необъятной родине в погоне за длинным рублем, отца не стало. Именно так в нашей семье осталось 3 человека. А дом всё продолжал строиться.
В тот день, когда я в первый и единственный раз увидела его, мы с бабушкой занимались уходом за растениями на грядках. Бабуля отправила меня в домик за граблями. Задача достаточно простая для 4-летнего ребёнка, не так ли?
Стоит упомянуть, что я уже тогда считала этот дом жутковатым. Сейчас трудно сказать, было дело в атмосфере старости, царившей внутри, или всё-таки моя детская интуиция подсказывала мне, что что-то здесь нечисто. Однако, даже если бы я поведала о своих подозрениях бабушке, она бы вряд ли меня послушала. Бабушка была женщиной смелой, волевой и, более того, научно-просвещённой. В приведения она, одним словом, не верила. В отличие от меня.
Вооружившись мыслью, что днём никакой мистический чертяга меня не тронет, я вошла в дом. Грабли стояли в углу. Нужно было сделать четыре шага своими коротенькими детскими ножками, забрать их, развернуться и уйти. Но меня как будто пригвоздили к полу.
За ширмой, которая отгораживала единственную комнату от гостиной, кто-то находился.
Благодаря окну, находившемуся позади ширмы, я смогла разглядеть и в мельчайших подробностях запомнить эту тень.
Фигура принадлежала ужасно тощему человеку, примерно моего роста. Уши торчали и имели треугольную форму, а на голове была шляпа – остроугольная, как у настоящих ведьм.
Какое-то время гость стоял неподвижно, однако вскоре исчез, забыв, видимо, забрать шляпу. Та упала на пол и её тень продолжила спокойно лежать на ширме. Этого я ей простить никак не могла, а потому выбежала на улицу, плача и крича, что в доме кто-то есть. Разумеется, подошедшая бабушка никого там не обнаружила. Более того, она не обнаружила там и ранее забытую гостем шляпу. Зато обнаружила грабли, которые я до неё так и не донесла.
Спустя несколько лет, мы продали наши 14 соток, и новые хозяева снесли домик. Мы продолжали жить втроем: я, мама и бабушка.
В тот день мы с мамой сидели у меня в комнате и обсуждали странные звуки, раздающиеся ночью с потолка. Будто кто-то по нему ходит. Мама уверяла меня, что никто не может ходить по потолку, потому что гравитация, вообще-то, для всех одинаковая.
– Прямо-таки для всех? – апеллировала я. – Даже для призраков?
Мама сказала, что призраков не бывает, но и на это я нашла контраргумент: я поведала ей историю из старого дачного домика, о которой она прежде не слышала ни от меня, ни от бабушки.
– Это, наверное, был домовой, – задумчиво произнесла мама.
– Домовой? А разве домовые существуют?
– В этом домике был. Помню, как в детстве он с меня одеяло сдергивал – играл, наверное, так. Бабушка, кстати, тоже однажды его видела – он рылся в моих игрушках. Описывала, как худющего старика с рыжей бородкой. И в шляпе. Котелке.
– Я видела его в остроконечной шляпе. Как у ведьм.
Мама рассмеялась.
– Значит, у него есть коллекция шляп.
Я задумалась.
– А когда снесли старый дом, ему стало негде жить, да?
– Получается, так, – мама заметно нахмурила брови. – А, может, он переселился в новый дом (новые хозяева достроили его).
– А бабушка мне не поверила.
– Она потом и от своих слов отказалась. Убедила всех, кому рассказывала историю про домового (да и себя, наверное, тоже), что ей все померещилось.
P. S. Странные звуки по ночам в моей комнате доносились от люстры. Каркас её был сделан из пластмассы, которая нагревалась и деформировалась. А когда я выключала свет, начинала остывать и принимать изначальную форму. Всё это сопровождалось ужасно пугающими звуками, похожими на шаги. Тень же за ширмой объяснить я до сих пор не могу.
