Автор: Наталия Дюмина
Всё, о чём я здесь расскажу, произошло давно, более 20-ти лет назад. Без улыбки не вспомнишь.
В то время я была студенткой, снимала небольшую комнату с двумя одногруппницами. Это была комната в старом доме по Баклановскому проспекту рядом с Рынком «Галинка» (сейчас там всё иначе) в красивом городе Новочеркасске.
Если мне не изменяет память, дом был деревянным; краска на дереве облупилась и осыпалась, на окнах криво висели ставни. Хозяйкой дома была женщина за 50. Нам она представилась как тётя Клава.
Не знаю кем тётя Клава была по профессии. На момент, когда мы жили у неё, она торговала семечками и всякой мелочью на проспекте. На дворе стоял конец 90-х.
Тётя Клава на первый взгляд не вызывала приятного впечатления о себе, но мне она нравилась. Девчонки же старались лишний раз с ней не встречаться. Им тётя Клава напоминала ведьму: вечно спутанные волосы, бородавка на носу, хриплый голос и невероятная способность появляться из ниоткуда.
Жизнь студента сложна и интересна. Пары, контрольные, практические задания – всё это студенческая обыденность. Но запоминается она, как правило не этим, а тем, что напрямую совершенно не связано с учебным процессом.
Так вышло, что мне досталось самое «лучшее» место. Девчата спали на раскладных диванах у стен нашей комнаты, а моя кровать стояла у окна. Из щелей дуло, а из-под подоконника шел жар от батареи.
Кровать была с металлической сеткой и ужасно скрипела при любом движении. Рядом с домом шли (они и сейчас там есть) трамвайные пути, и при прохождении по ним вагона вибрировал весь дом, а моя железная кровать в особенности.
Я всегда любила лишний часок, лёжа в кровати, полушепотом почитать книгу. И часто чувствовала вибрацию железной сетки, несмотря на толстый матрас. Зачастую, это была не просто вибрация, а короткие толчки снизу.
Иногда мне слышался стук о деревянный пол под кроватью, но я не придавала этому значения – все списывала на вибрацию от трамвая.
В один из моих студенческих дней я в одиночестве читала книгу (не могу вспомнить какую, скорее всего что-то из произведений Р. Хаггарда) и почувствовала толчки в сетку кровати.
В голове мелькнула (скорее как шутка) мысль, что может быть это не просто вибрация от проезжающих мимо трамваев, а самый настоящий барабашка. Я оторвалась от книги и сказала:
– Если ты барабашка – стукни 2 раза!
Я прислушалась – где-то вдалеке ехал трамвай, за окном еле слышались звуки улицы, в доме было тихо. И тут я ощутила 2 четких удара снизу кровати по сетке, как будто кто-то стукнул кулаком.
Стало жутко. Зачем я спросила, что теперь делать? Но тут же взяла себя в руки и громко сказала:
– Барабашка, пусть один удар – это да; два удара – нет.
И тут же ощутила один удар снизу – это было согласие барабашки.
Так я выяснила, что барабашка мужского пола и не желает зла, любит слушать, как я читаю. Барабашке я понравилась.
Практически все, кому я рассказываю эту историю, улыбаются и считают барабашку плодом моей юной фантазии. Но нет, это единственное мистическое приключение, которое было у меня в жизни.
Через месяц моего контакта с потусторонним существом, я предложила ему показать себя моим подругам. Он согласился. Я просила девочек, пришедших в гости, сесть на мою кровать и говорила:
– Барабашка, постучи!
Он стучал, а испытуемые уносили ноги из комнаты и из дома тёти Клавы…
Первое время мои соседки не желали проверять реальность существования барабашки, но после того, как по институту о нашем доме поползли слухи, их любопытство взяло верх.
Ирка и Танька согласились. Они сели на кровать, и я попросила барабашку постучать. Глаза у девочек округлились. Ирка как коза запрыгнула на соседний диван, а Танька осталась сидеть смирно, боясь сдвинуться с места.
– Кто под кроватью? – тихо спросила Танька, и медленно подтянула под себя ноги.
– Барабашка, – смеясь ответила я.
– Нет там никого, – дрожащим голосом отозвалась с дивана Ирка, – я же вижу, что нет.
Соседки не оценили мою дружбу с барабашкой. Они очень испугались. Я смеялась над ними, и барабашка был рад повеселиться. Но все это не прошло даром.
Девчонки стали в срочном порядке подыскивать другое жилье. Одна комнату в доме тёти Клавы я бы не потянула, и мне пришлось съехать вместе с ними.
Барабашка дал понять, что останется здесь. Он не был на меня в обиде за отъезд. Мы попрощались навсегда. И с тётей Клавой тоже.
Когда я уходила, женщина сказала:
– Хорошая ты девочка, а подруги твои – не подруги тебе.
Так и оказалось на деле. Мы переехали в другой старый дом, но это совсем другая история.
